Общепризнанно, что на первых этапах истории книги основными центрами распространения просвещения и книжности были крупные храмы и монастыри. За их крепкими стенами создавались новые произведения, делались переводы, переписывались уже существующие, формировались кадры "книжных" людей.

По нашим, документально подтверждаемым, данным с XI века и до середины XIII века на Руси в общей сложности функционировало 143 монастыря с несколькими тысячами не просто грамотных, но и достаточно образованных для своего времени людей.

Студийский устав, принятый в Древней Руси, предполагал грамотность монахов, предписывал иметь в монастырях библиотеки. Для хранения книг рекомендовалось выделять специального человека. Существовал порядок выдачи книг в определенное время, когда книги должны возвращаться в "книгохранительницу", регламентировались соответствующие наказания для тех, кто задерживал их. Неизвестно, сколь точно выполнялся этот параграф устава, но стремиться к его выполнению обязаны были все настоятели. Изучение Киево-Печерского патерика убеждает в том, что в Печерском и других киевских монастырях эти требования устава строго соблюдались. Например, в Лаврентьевской летописи читаем: "Преподобный Феодосий не только сам был большой охотник до книг" ("в словесах книжных веселился"), но непрерывно поучал братию "почитанию книжному". А Киево-Печерский патерик сообщает сведения о том, что бывший монах Печерского монастыря Владимирский и Суздальский епископ Симон писал иноку Поликарпу, что чтение в келье Псалтыри являлось обычным занятием монахов. Пресвитер Дамиан прославился прилежным чтением все ночи напролет святых книг. Сохранился рассказ о затворнике Никите, с которым никто из братии не мог состязаться в знании книг Ветхого Завета, так как Никита знал наизусть книги Бытия, Исхода, Левита, Чисел, Судей, Царств и все пророчества по чину.

Только один раз встречается в Киево-Печерском патерике рассказ о человеке, который был "невежа словом". Как бы извиняясь, автор добавляет, что Спиридон был не из города, а из села. Но и этот "просторек" начал энергично учиться в монастыре книгам и скоро достиг больших успехов. Он без конца распевал Псалтырь и даже выучил ее текст наизусть. Отметим, что Псалтырь имела особое значение в средневековой Руси. Она была основной книгой, по которой древнерусские люди учились грамоте. Древнерусские оригинальные сочинения изобилуют отрывками из нее.

Помимо литературного труда и чтения, монахи много упражнялись в "книжном строении". В рассказах Киево-Печерского патерика образно запечатлена картина работы одной из древнейших русских книжных мастерских. Инок Ларион (Иларион) был "хитр" писать книги и писал их в келье игумена "все дни и нощи". Другой монах, Никон, сидя рядом, "строил", то есть переплетал книги, а сам блаженный прял "вервие" "еже на потребу таковому делу". Работа сопровождалась тихим пением Псалтыри.

Монастырские библиотеки комплектовались не только за счет рукописей, выполненных в его стенах. В Арсениевской редакции Киево-Печерского патерика, хранящегося в Государственной публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина, имеется указание на то, что еще в начале XIII века в монастыре хранились греческие книги, привезенные из Византии иконописцами, работавшими в обители в середине XI века.

Черниговский князь Святослав Давидович, постригшийся в Печерском монастыре под именем инока Николая (Святоша) 17 февраля 1106 года, был известен как переводчик и собиратель книг. Многие из них он принес с собою в келью. Судя по словам Симона, некоторые рукописи его собрания дожили до начала XIII века: "Суть же книги его многи и доныне" (Киево-Печерский патерик). У ученика Феодосия инока Григория все личное имущество в келье заключалось в книгах: "Не бе бо иного ни что же имея, разве книг" (там же).

Крупные библиотеки складывались при соборных церквях. Первой среди них по времени и вообще, вероятно, первой русской библиотекой было книжное собрание киевского Софийского собора.

В "Повести временных лет" по Лаврентьевскому списку под 1037 годом записано, что великий князь Ярослав "книги любил, читая их часто и ночью и днем. И собрал писцов многих и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество... Ярослав же, как мы уже сказали, читал книги, и много их написав, положил в церкви св. Софии, которую создал сам" (Д. С. Лихачев. - Художественная проза Киевской Руси XI-XIII вв. М., 1957). По всей видимости, в Софийском соборе сложилось уникальное книжное собрание раннего европейского средневековья. К сожалению, в настоящее время мало что известно о подробностях его формирования и составе. Академик В. М. Истрин предполагал, что, утвердив в Киеве митрополичий престол и основав Софийский собор, как резиденцию главы Русской Церкви, Ярослав потребовал от царьградского патриарха, чтобы митрополиты, прибывая в Киев из Византии, привозили с собой греческие рукописи.

По мнению историка Е. Голубинского, у Ярослава могло работать не более 20 переписчиков. Учитывая, что великий князь еще и покупал ("снискаша") книги, исследователь предполагает, что в библиотеке Софийского собора хранилось около пятисот томов. Крупные для своего времени книжные собрания сложились и при других епископских кафедрах, соборных храмах.

Местопребыванием новгородского епископа был дом святой Софии. Построенный в 1052 году собор стал признанным центром новгородской книжности. Под сводами патронального храма всей северо-восточной Руси хранились Остромирово Евангелие (1056—1057 гг.), Путятина Минея (Минея служебная, около 1100 г.), Стихирарь праздничный, на крюках (1156—1163 гг.), Мстиславово Евангелие (до 1117 г.) и другие книги.

Очевидно, крупной библиотекой обладал также Новгородский Воскресенский св. Лазаря монастырь. Пометы "Лазорева книги" или "Лазорева монастыря" имеются на нескольких рукописях: Минее 1095 года, Минее 1096 года, Минеях XII века, Октоихе XIII века и других.

Уже в XII веке книги рассматривались как большая материальная ценность. Они часто оказывались в числе трофеев, захваченных в кафедральных соборах во время княжеских междоусобиц.

В 1146 году войска князя Изяслава Мстиславича и его союзников захватили Путивль, принадлежавший Святославу. Город был ограблен, "и церковь св. Вознесенья всю облупиша, ссуды серебряные... и платы служебные, а все шито золотом… и Евангелие ковано и книги и колокола... и не оставиша ничто". В 1203 году Рюрик с половцами, ворвавшись в Киев, ограбили Софию, Десятинную церковь и ряд других храмов и монастырей. Они "поимали" драгоценные кресты, сосуды и книги.

Кроме монастырских и церковных библиотек, книги попадали в княжескую казну. Под 996 годом "Повесть временных лет", подробно сообщая о мероприятиях Владимира Святославича в области культуры, подчеркивала любовь великого князя к чтению и книге: "любил словеса книжные".

Большим книголюбом был великий князь Святослав Ярославич (1027—1076 гг.). В 1073 году дьяк Иоанн написал для него "Изборник" — богословскую энциклопедию раннего средневековья. По своему характеру и содержанию "Изборник" предназначался для личного пользования князя.

Большой интерес представляет "Изборник" 1076 года, написанный для того же князя "рукою грешного Иоанна". Примечательна приписка, сделанная рукою переписчика - "Избрано из многих книг княжих". Приписка и сам текст "Изборника" 1076 года позволяют предположить наличие у князя Святослава обширной библиотеки. В некрологе, посвященном князю Владимиру Васильковичу Волынскому, наряду с другими достоинствами усопшего, высокообразованного для своего времени человека ("глаголяще ясно от книг, зане бысть философ велик"), подчеркивалось и то, что он занимался перепиской книг. Вполне допустимо предположение, что у князя была личная библиотека. Во всяком случае, книги всегда были у него под руками. Так, в Ипатьевской летописи под 1276 годом сказано, что Владимир Василькович "нача собе думать, абы где за Берестьем поставити город". Чтоб укрепиться в своем решении, князь взял Книгу пророков, раскрыл ее наугад на пророчестве Исаии. Увидев в этом доброе предзнаменование, князь послал градостроителя своего отца Алексея срубить город Кременец.

Книги проникали и в демократическую среду.

Запись сгоревшего Пролога 1229 года говорила, что написан он был в Новгороде "дьяконом Давидом в Шенкурск за Волок в храм Спаса" (Н. В. Волков. Статистические сведения). Паремейник 1271 года написан священником церкви Дмитрия Захарием с сыном Онуфрием "матигорцам за Волок", то есть в село Матигорье на Двине. Тот же поп Захарий списал еще Псалтырь 1296 года, в записи которой упоминается, что поп Захарий "имел издетски обычай, много написал богословских святых книг". В старости, живя на Волоке, он списал еще Евангелие "боголюбивому попу Антонию в церковь Покрова".

У священников Древней Руси, как впрочем и в более поздние времена, имелись личные книги. Ипатьевская летопись под 1288 годом сообщает, что князь Владимир Василькович Волынский вложил в основанную им Георгиевскую церковь в городе Любомле (Люблине) молитвенник, который купил "у протопопины за 8 гривен кун". По всей видимости, протопопина продала князю молитвенник своего умершего мужа. Даниил Заточник, человек небогатый, находясь в ссылке на далеком лесном озеро Лача, чтоб создать свое знаменитое "Моление", должен был иметь под руками довольно большое количество книг. Рассказывая о методе своей работы, он писал: "Я, княже... по многим книгам собирал сладость слов и смысл их собрал, как в мех воды морские" (Д. С. Лихачев. - Художественная проза Киевской Руси XI-XIII веков. М., 1957).

С точки зрения летописца, не было ничего удивительного в том, что во время пожаров в домах горожан горели книги. 13 апреля 1185 года во Владимире на Клязьме вспыхнул "великий" пожар. Владимирские горожане пытались бороться с огнем, спасать свое имущество. Они выносили во дворы из теремов "куны и книги и паволоки" (Лаврентьевская летопись). Можно привести еще одно известие, относящееся, правда, к более позднему времени. 7 июня 1340 года в Новгороде начался огромный пожар. Рассказывая о подробностях бедствия, летописец с грустью сообщает: "Изо многих церквей не успели вынести ни икон, ни книг, тако же ни из домов" (Новгородская I-ая летопись). Известия летописей о том, что книги могли находиться в домах горожан, подтверждаются археологическими данными. Так, А. Л. Монгайт, при раскопках жилых кварталов старой Рязани, погибшей во время нашествия орд Батыя, обнаружил остатки медных застежек книжных переплетов.

Первое по времени известие о наличии на Руси определенной читательской среды относится к середине XI века. Еще А. И. Пономарев обратил внимание на запись попа Упыря Лихого, написавшего в 1047 году Толкования на книги пророков (текст дошел в списке XV века). В приписке поп Упырь адресовал свою рукопись не только князю, но и другим читателям (Памятники древнерусской церковно-учительной литературы).

Начиная с середины XI века, на древнерусских книгах встречаются приписки писцов с настойчивой просьбой, чтоб те, кто будет читать их книги, не проклинали переписчика за возможные в тексте ошибки и описки, а исправляли оные, ибо всякий человек грешен и может ошибиться.

Митрополит Иларион уже в середине XI века обращался со "Словом о законе и благодати" к людям "приезлиху насытившимся учения книжного".

Академик В. Н. Перетц в книге "Образованность Древней Руси" привел интересную подборку древнерусских изречений о пользе учения книжного. Многие из них по четкости, лаконичности, глубокому уважению к книге, пониманию ее огромной роли в жизни общества не потеряли своего значения до XX века. Просматривая высказывания древнерусских людей о книге, невольно задумываешься над тем, какой качественный скачок в развитии русской культуры произошел в XI веке. Самая древняя русская книга "Остромирово Евангелие" датируется 1056—1057 годами. Всего от XI века дошло до наших дней 33 рукописи.

Уже со второй половины XI века вырабатываются навыки работы с книгой. В "Изборнике Святослава" 1076 года помещено "Слово некоего калугера о чьтьи книг [о чтении книг]". Помимо восторженных отзывов о роли книги в жизни человека, там приведены методические советы, как читать книгу.

Большой интерес представляет новгородская берестяная грамота № 271. Она датируется XIV веком. Некто Яков пишет куму и другу своему Максиму, сыну посадника Юрия Онциферовича. После просьбы о покупке овса, Яков добавил: "да пришли мне чтения доброго". (А. В. Арциховский и В. И. Борковский. Новгородские грамоты на бересте. М., 1963). Это, вероятно, пока первое письменное подтверждение интереса к чтению среди обитателей городского посада в столь раннее время.

Текст приводится по изданию: Б. В. Сапунов. О почитании книжном // Русская речь. № 3, 1974 май-июнь. С. 121-127.

Житие преподобного Нестора Летописца
Житие преподобного Симона, епископа Владимирского и Суздальского
Г. Зобин. Рукописная книга Древней Руси
Древнерусские афоризмы
Русские пословицы о вере и жизни
Моление Даниила Заточника. Слово Даниила Заточника, написанное им своему князю Ярославу Владимировичу
Д. С. Лихачев. Литература Древней Руси

Copyright © 2006-2011 Библиотека "Халкидон"
При использовании материалов сайта ссылка на halkidon2006.orthodoxy.ru обязательна.