Когда чадолюбивый отец чувствует сильное влечение побеседовать с своими дорогими детьми, а между тем они по своему младенческому возрасту не в состоянии слышать и понимать совершенных речей, тогда отец, изменив голос и оставив чистоту правильной речи, начинает лепетать с ними, таким способом беседы подготовляя своих любимцев к более разумному употреблению слов. Точно таким же образом Господь наш по великой любви Своей к Своему созданию, будучи Богом-Словом, усвоил Себе человеческое слово и пришел к нам, чтобы Своей беседою и пребыванием между нами научить нас и, дав нам небесное откровение, возвести нас по небесной лестнице, т. е. по лестнице упования. Вот, приглашает Его фарисей к себе на вечерю, как сейчас слышали мы в читанном Евангелии, и Он не уклоняется от этого приглашения, потому что и пришел Он не для того, чтобы показать достоинство Своего божества, но чтобы падшее человечество избавить из преисподней. Приглашается на вечерю к фарисею и не отказывается, чтобы и богатых научить не презирать трапезы бедных, и праведных вразумить не гнушаться трапезы грешников. Многие ведь, считая сами себя праведными, гнушаются трапезы грешников, как в свою очередь богатые пренебрегают угощением бедных. И вот, Господь, желая, чтобы все были дружественны, братолюбивы, любвеобильны и смиренны, первый показывает пример, чтобы этим Своим поступком научить всех. Поэтому Он и говорит: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. XI, 29). Так и ты, ревнитель благочестия, не отказывайся, если тебя будет приглашать к себе какой-нибудь грешник. А если кто-либо станет упрекать тебя, зачем ты ешь и пьешь с грешниками, то отвечай так: не требуют здравии врача, но болящии (Мф. IX, 12); я праведен - не для того, чтобы спасти праведных, но для того, чтобы грешников обратить. Приглашается Господь на вечерю и не отказывается, - Он, пятью хлебами до сытости напитавший в пустыни пять тысяч, изсушивший непроходимое море и проведший через него Израиля как бы по зеленому лугу, с небес одождивший им манну, блиставшую целый день белоснежным блеском. Приглашается Господь и не отказывается, на вечере преподавая Свои лучшия наставления тем, которые Его угощали; конечно, Он и пришел на вечерю не для того, чтобы насытиться угощением фарисея, но чтобы самого фарисея напитать божественным учением. Приглашается на вечерю - и идет в дом фарисея, прикрывая божество человечеством, чтобы, узрев вдруг блеснувший луч божества, не бежал из дома сам Его приглашавший. Входит в дом фарисея - небесный Царь к рабу - и прикрывает Свое царское достоинство телесной оболочкой словно доспехами, чтобы не содрогнулся раб, увидев небеснаго Царя, и не зарылся в землю. Входит в дом фарисея Солнце правды, прикрывая облаком тела золотистый блеск Своих лучей, чтобы не ослепить человека, устремившаго на Него глаза. Входит в дом фарисея небесный Пастырь: оставив в горах девяносто девять овец, Он приходит за потерянной; входит в Свой двор, скрывая Пастыря в теле агнца. Он несет с Собою не посох, не жезл, угрожающий за прежнее заблуждение, чтобы и без того робкую и испуганную овцу не заставить опять бежать от своего Пастыря. Одним словом, Он входит в дом фарисея не как Бог, не как Царь, не как Солнце правды, но как человек к человеку, как овца к овце. Находится под одним кровом с ним, вместе с ним пасется, вместе возседает, входит, совозлежит с падшим уже по причине греха, чтобы совместным возлежанием возставить падшаго. И Он вошел без омовения, требуемаго обычаями фарисеев. Сделал же это по двум причинам: во-первых, чтобы дать овце повод говорить против Пастыря, а, во-вторых, чтобы показать несостоятельность учения иудейскаго и утвердить духовное. Увидел это фарисей, говорит евангелист, т. е., что Господь без омовения приступил к вечере, и удивился, не одобряя Учителя, но сомневаясь о случившемся, не одобряя, но осуждая. И нужно было видеть, возлюбленные, Создателя, осуждаемаго Его созданием, горшечника, поучаемаго глиною. Это испытывал фарисей, не видя тайными очами сердца в своем госте верховнаго Владыку ангелов. А если бы усмотрел Его, тогда припал бы к Его коленам, слезами омыл бы Его ноги и говорил бы: милостив буди мне грешному (Лк. XVIII, 13). Конечно, он сказал бы тогда: Ты все воззвал от небытия к бытию; словом Твоим утверждены небеса и духом уст Твоих устроена вся сила их. Ты собрал как бы в мешок воды морския, заключив их в сокровищницах бездны; Тебя трепещет вся вселенная (Пс. XXXII, 6-8). Но ничего подобнаго и не подумав, и не высказав, он осудил Владыку. Господь Сам дал ему повод к такому осуждению, как самарянке тем, что попросил у нея воды, дал повод просить у Него Самого воды небесной (Иоан. IV, 9). Итак, постепенно Господь начинает обращать овцу и от заблуждения, руководить ее к истине. Ныне вы, фарисее, говорит Он, внешняя сткляницы и блюда очищаете, внутреннее же ваше полно грабления и лукавства (Лк. XI, 39). То есть: теперь вы очищаете тело, а души скверните. Но какое удовольствие может доставить золотой сосуд, если внутри он наполнен смертоносным питьем? Не таковы ли блудницы, которыя лица свои расписывают красками, а души погружают во мрак? Но накрашивая пурпуром свои лица, не приготовляют ли оне собственными перстами изображения ожидающаго их огня? Следовало бы им окропить свои сердца кровью Иисуса, или лучше - окрасить в розовый цвет, и убелить сердца свои духом, чтобы цвет души их своим блеском отличался как роза среди лилий. А оне вместо того воспламеняют свои лица, чтобы разжигать до безумия сердца юношей. Ныне вы, фарисее, внешняя сткляницы и блюда очищаете, внутреннее же ваше полно грабления есть и неправды. Как бы так говорил Он: зачем вы омываете тело водою, а недостатков души не исправляете? Осмелюсь и я сказать, возлюбленные, что никакой пользы не будет человеку от телеснаго омовения, если чистоте тела не отвечает чистота его души, если она не сопровождается милостыней. В самом деле, как сосуд, вымытый и изнутри и снаружи, но не наполненный питьем, не может утолить жажды жаждущаго, равно как и блюдо, - так точно и человек, хотя бы он был совершенно чист и внутри и снаружи, не будет приятен Господу, если не напитает подобнаго себе. Поэтому Господь и прибавил: обаче от сущих, дадите милостыню, и се вся чиста вам будут (ст. 41). Обаче от сущих, потому что не столь приятны Ему богатыя приношения, сколько нелицемерная и искренняя жертва. Не печалься же бедняк, что нет у тебя ни золота, ни груд серебра; бросай в сокровищницу то, что имеешь: и две лепты оправдывают. Вспомни жертву той вдовицы, которая была оправдана больше, чем богатые жертвователи. Ведь Бог, конечно, не за весом денег следит, но совесть испытывает. Милостыня очищает нечистоты души и уготовляет блага в награду; милостыня - насущная необходимость души, милостыня убеляет души, милостыня - ободрение души, лучшее вооружение для нея. Бросьте золото - и получите Господа; дайте серебро - и получите освящение; расточите медь - и вместе с нею утратите яд греха; обратите огонь в росу и раздайте одежды, чтобы облечься во Христа Иисуса Господа нашего, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.