Библиотека “Халкидон”

___________________

Святитель Иоанн Златоуст

Беседа на Псалом 124

I. Для чего пророк прибавил Сион? Для чего не сказал просто яко гора, но упомянул именно об этой горе? Для того, чтобы научить нас не падать духом в несчастьях, не погружаться в уныние, но, держась надежды на Бога, мужественно переносить все: и войны, и битвы, и смятения. Как эта гора, сделавшись некогда пустынной и лишенной жителей, опять достигла прежнего благосостояния и возвратила древнее благополучие вследствие возвращения своих обитателей и откровения чудес, так и мужественный человек, хотя бы потерпел бесчисленное множество бедствий, не поколеблется. Так и ты желай жизни не безопасной, бездейственной и безбедной, но не колеблющейся от опасностей. Неодинаково ведь можно показать свое искусство, оставаясь спокойно в пристани или переплывая волнующееся море. Один делается ленивым, беспечным и слабым, а другой, испытав много подводных камней, много скал, много бурных ветров и других морских опасностей и перенесши все это, делает свою душу более крепкой. Ты введен в настоящую жизнь не для того, чтобы бездействовать, лениться, не терпеть никаких бедствий, но чтобы через страдания сделаться славным. Не будем же искать покоя или роскошной жизни - желание этого прилично не мужественному человеку, а червю, более животному неразумному, нежели имеющему разум. Ты молись усердно, чтобы не впасть в искушение, но когда впадешь, то не скорби, не смущайся, не унывай, а употребляй все силы, чтобы сделаться славным. Не видишь ли, как мужественнейшие из воинов, слыша призывающую трубу, взирают на трофеи, на победы, на венцы, на доблестных предков? Так и ты при звуке духовной трубы встань и будь мужественнее льва — иди и на огонь и на железо. Самые стихии стыдятся истинно мужественных людей. И звери боятся таких храбрых мужей. Хотя бы они рассвирепели от голода или от своих природных свойств, они забывают все, увидев праведника, и удерживают ярость свою. Итак, ограждай себя этим оружием, и ты не будешь бояться даже огня, хотя бы ты видел пламя, восходящее до неба. У тебя Вождь доблестный, всемогущий и одним мановением разрушающий опасности. Все — Его: и небо, и земля, и море, и звери, и огонь; все для Него легко изменить и передвинуть. Почему же, скажи мне, ты боишься? Не по чему иному, как по лености и собственному нерадению. Смерть не выше ли всех бедствий? Но и она есть долг природы. Почему же ты не извлекаешь пользы из этого долга? Если волей или неволей необходимо идти этим путем, то почему не идти с пользой, с подвигами, доставляющими не временные блага, но радость, превышающую здешние скорби? Если же эти слова кажутся тебе тяжкими, то представь людей, которые, не ожидая награды, подвергаются продолжительному страданию, постоянно борются с голодом, имеют неизлечимые и продолжительные болезни, заставляющие их часто желать прекращения жизни, а иногда бросаться в петлю и на меч. Тебя же ожидают Небо и небесные блага, и ты не трепещешь, не страшишься, предаваясь беспечности и притом имея такого Помощника? Разве не слышишь слов пророка: Надеющиися на Господа, яко гора Сион? Словом гора он выражает непоколебимость надежды на Бога, ее твердость, неприступность, непобедимость. Как никто не может ни сдвинуть, ни поколебать горы, хотя бы употреблял бесчисленные средства, так и тот, кто нападает на возлагающего надежду на Бога, возвратится домой с пустыми руками. Подлинно, надежда на Бога гораздо тверже горы. Не подвижится в век живый во Иерусалиме. Другой переводчик ^[1] говорит: Непоколебим во век живущий окрест Иерусалима (απεριτρεπτον… οικουμενον περι Ιερουσαλημ) (С). Но, скажешь, разве не поколебались три отрока и Даниил? Нет. Они лишились отечества, подверглись плену, но колебания не показали никакого никогда — напротив, среди такого смятения, среди такого множества волн они, как бы стоя на камне и находясь в тихой пристани, не потерпели ничего неприятного. Не называй колебанием несчастные обстоятельства — не в этом колебание, а в погибели души и отпадении от добродетели; такому колебанию и среди опасностей не подвергаются люди бодрствующие — напротив, они укрепляют тогда свое любомудрие и сияют еще более. Если же хочешь принимать в переносном смысле эти слова: Не подвижится в век живый во Иерусалиме, то вообрази тамошнее состояние — в горнем отечестве. Подлинно, достигшие его, свободны от всех превратностей. Там нет ничего соблазняющего: ни похоти, ни удовольствий, ни поводов ко греху, ни печали, ни болезни, ни опасности - всего этого там совершенно нет. Во Иерусалиме, горы окрест его, и Господь окрест людей Своих от ныне и до века (ст. 2). Здесь пророк говорит и о защите, представляемой городу самым его местоположением, но не допускает надеяться на это, а возводит к непобедимой помощи — к Богу.

2. Хотя и горы, говорит, ограждают его, но он нуждается в той [высшей] защите: она делает его непобедимым. Поэтому другой переводчик говорит: Господь же окрест народа Своего (περι) (НП), т. е. не надейтесь на окрестные горы, потому что этот город делает непобедимым то, что не оставит Господь жезла грешных на жребий праведных (ст. 3). Показывает основательную причину помощи Божией, на которую они могут надеяться. Какую же? Бог не допустит, говорит, чтобы блага праведных были в руках грешников. Говорит это как для того, чтобы они надеялись на помощь Божию, так и для того, чтобы пребывали в добродетели, если они хотят постоянно получать помощь Его и обладать собственными благами. Этим он показывает, что и обладание благами и безопасность зависят от собственной их воли. Жезлом грешников называет царство врагов. А смысл этих слов следующий: не попустит владеть наследием праведных; если же на время Он попускал это, то для исправления, внушения и вразумления. Да не прострут праведнии в беззакония рук своих. Другой: Поэтому не простирают праведные на беззаконие рук своих (δια τουτο ουκ εκτεινουσιν) (НП). Почему поэтому? Потому, как выше сказано, что Бог защитит, отмстит, отразит, отгонит врагов от владений их. Он как бы так говорит: “Искушением наученные и рядом благ улучшенные, они постоянно будут жить в добродетели и, вразумляясь тем и другим, не прикоснутся к пороку”. Так все служило к тому, что душа их сделалась лучшей, от постигающих бедствий получая исправление и от подаваемых благ усиливая свою ревность. Ублажи Господи благия (ст. 4). Другой: Благотвори (αγαθοποιησον) (НП). И правыя сердцем. Уклоняющыяся же в развращения отведет Господь с делающими беззаконие (ст. 5). Видишь ли, что начало всего зависит от нас — и удостоиться благ, и получить наказание? Но хотя начало от нас, однако и при этом сияет великий свет человеколюбия Божия. Он с великим избытком побеждает нас Своими воздаяниями: за грехи Он налагает соразмерное наказание, а за добрые дела дает превосходнейшее воздаяние. Правыми пророк называет здесь людей нелукавых, простосердечных, не имеющих в себе ничего скрытного и коварного. Такой правоты особенно Бог ищет везде. Такова добродетель: она проста и открыта, а порок, напротив, изменчив, извилист и запутан - это можно видеть на опыте. Так, кто хочет солгать и обмануть, тот, представь, сколько употребляет усилий, сколько должен придумать различных средств и хитрых слов, сколько иметь ловкости! А кто говорит истину, тому не нужно ни труда, ни беспокойства, ни лицемерия, ни хитростей и ни чего подобного, потому что она сияет сама собой. Как безобразные лица нуждаются во многих внешних уборах и покровах для прикрытия естественного безобразия, а прекрасные по природе, напротив, безыскусно сияют сами собой, так бывает с ложью и истиной, с пороком и добродетелью. Отсюда очевидно, что порок еще прежде наказания сам причиняет наказание, а добродетель еще прежде воздаяния сама доставляет награду. Как добродетель заключает в себе самой награду еще прежде венцов, так порок заключает в себе самом мучение еще прежде наказания. Действительно, что может быть несноснее наказания, происходящего от греха? Потому и Павел, упоминая о развратниках, растлевающих свою красоту и извращающих законы природы, говорит, что в этом самом и заключается величайшее мучение еще прежде наказания. Мужи, — говорит он, - на мужех студ содевающе, и возмездие, еже подобаше прелести их, в себе восприемлюще (Рим.1:27), называя возмездием греха их самое распутство в действии. Мир на Исраиля. Молитвой [пророк] заключает речь. Таковы души святых: с увещанием и советом они соединяют молитву, доставляя слушающим величайшую помощь.

Мир здесь он разумеет не только чувственный, но и высший, от которого и тот происходит; молится, чтобы душа не восставала сама на себя, воздвигая борьбу страстей. Такого мира будем искать и мы, чтобы нам достигнуть обетованных благ благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Примечания:

Copyright © 2006-2011 Библиотека "Халкидон"
При использовании материалов сайта ссылка на halkidon2006.orthodoxy.ru обязательна.