I. Кельтология, как наука, достаточно немолодая дисциплина. Ее зарождение соответствует времени появления самой этнографии, а термин «кельтология» появился даже раньше ее. Если этнография - наука о культуре и истории народов - родилась в 1839 году в Париже, когда впервые была создана Ассоциация Этнологов [1], то рождением кельтологии можно считать первый и единственный том «Archeologia Britannica» (1707) [2] валлийского ботаника и геолога Эдварда Ллойда. Это не был первый в истории труд, посвященный кельтскому материалу на британских островах. Уже в XVII веке знаменитый архиепископ Джеймс Ушшер (1581-1656) собирал и публиковал различные источники, как правило церковные, тносящиеся к этой тему. Однако в своем труде «Britannicarum Ecclesiariim Antiquitates», вышедшем в 1639, он еще не использовал никаких концептов кельтологии [3].

В XIX веке исследованию кельтских древностей были посвящены обширные и серьезные исследования таких ученых, как Жозев Вондрие, Камиль Жюлльян, в XX веке - Генри Гайдоз, Нора Чадвик, Жан-Франсуа-Мари Ле Гонидек, сэр Ивор Уильямс. Среди современных отечественных исследователей необходимо отметить профессора Алексеева, Андрея Александровича Королёва, Татьяну Андреевну Михайлову, Виктора Павловича Калыгина, Александра Фалилеева.

Труды этих замечательных ученых касаются широкого спектра вопросов: кельтской лингвистики, мифологии, поэтической традиции, кельтских теонимов, географии, ботаники, геологии, топонимики и мн. другого. Пожалуй, на сегодняшний день в этнографии и культуроведении именно кельтология является одним из самых развитых направлений. Однако этот богатый кельтский колорит в религиозном смысле представляет собой по преимуществу языческое прошлое кельтов. В океане публикаций, книг и энциклопедий христианский период кельтской самобытности представлен куда скромнее. Христианство стало известно кельтским народам уже на заре своего существования. А через 500 лет от Рождества Христова именно кельтские страны дали миру одних из самых известных святых, ярких проповедников, блестящих миссионеров, кроме того, образцы неподражаемой письменной культуры и архитектурной традиции. Поэтому мы считаем возможным говорить о христианской кельтологии как о дисциплине, которая могла бы объединить в себе патристику, богословие, литургику, аскетику, миссиологию, поэтику, искусствоведение - весь комплекс предметов, способных раскрыть красоту и богатство Кельтской церкви и кельтского христианского наследия.

Христианская кельтология пока не широко представлена трудами отечественных исследователей. Одним из первых, чьи исследования и публикации были посвящены этой тематике, был руководитель миссионерского отдела Тверской епархии протоиерей Александр Шабанов. Затем стали активно появляться дискуссии в Интернете, новые книги и даже диссертации, проходить семинары и конференции. Однако в этой области мы не первопроходцы. Западные исследования по истории Кельтской церкви, духовного наследия кельтских христиан издаются уже не одно столетие. Но в этой дискуссии есть специфические моменты, своеобразные научные искушения, даже предрассудки, на которые бы и хотелось обратить внимание. Прежде всего, необходимо определить сам термин «Кельтская церковь».

II. В церковно-исторической литературе под Кельтской церковью принято понимать не одну, а целый ряд поместных церквей так называемого кельтского региона. Этот термин включает в себя церкви, существовавшие на территории современной Ирландии, Англии, Шотландии, Уэльса, острова Мэн, французской Бретани, а также христианские общины Галлии (главным образом Северной и Западной Испании, Франции, Бельгии, Швейцарии, Юга и Запада Германии, Австрии, Северной Италии). Только географически ореол Кельтской церкви, как видно, охватывает почти половину Европы и включает в себя различные, казалось бы, по языку и культуре страны. Однако при таком географическом размахе все эти страны имели нечто общее, что объединяло их в единый союз [4]. Культурным раствором, замесившим такой огромный церковный организм, оказался народ кельтов или, как их называли римские античные авторы, галлов.

Кельты были индоевропейскими племенами, говорившими на родственных языках кельтской группы. Наибольшего могущества кельты достигли в период латенской культуры [5], продолжавшийся приблизительно пять веков. В 500 годах до Р.Х. кельты начали расселяться во всех направлениях по Европе, где большая их часть подвергалась сильной романизации, начиная с периода правления Юлия Цезаря, когда он в 50-х годах до Р.Х. овладел всей Галлией.

Латинское слово «сeltus» является калькой с греческого оригинала - Κελτός. Впервые это имя встречается у древнегреческого историка и географа Гекатея из Милета (550-490 гг. до Р.Х.). Будучи одним из источников для Геродота, Гекатей описывает местоположение города Массилии (современный Марсель) и сообщает, что Марсель расположен рядом с племенами кельтов, у которых есть их собственный город Nyrex (древний город в восточных Альпах, современная идентификация которого спорна). Геродот, в свою очередь, помещал племена кельтов в истоках Дуная и в древней Иберии (в данном случае современная Испания).

Среди латинских авторов впервые это имя встречается у Юлия Цезаря в его «Записках о Галльской войне», где он пишет: «Вся Галлия разделена на три части. В первой живут племена Белгов, во второй проживают Аквитанцы, и в третьей те, кто на их собственном языке называют себя кельтами» (De Bello Gallico 1:1).

В русский язык слово «кельт» пришло из английских источников (от англ. «the celt»), где оно впервые было введено в научный оборот исследователем британских древностей валлийцем Эдвардом Ллойдом [6].

Слово же «галлы» стало употребляться среди латинских авторов примерно с 400 годов до Рождества Христова, после экспансии этих племен в северные районы Италии. Именно галлами, скорее всего, называли себя кельтские воины, вторгшиеся на эту территорию. Можно также предположить, что это было не столько название народа, сколько его боевое прозвище (от древне кельтского «galno» - сила, мощь) [7].

В русский язык слова «галлы» и «Галлия» пришли из французского языка (фр. Gallois и Gaul соответ.), где они были традиционными латинскими именами для обозначения кельтских племен и территорий Европы.

Кроме кельтских галлов истории известен еще один народ со схожим наименованием - это древние галаты. Слово «галаты» (Galatai) происходит от латинского корня с использованием греческого суффикса -atai, типичного для индикации этнических племен в греческом языке. Внешнее сходство в названии этого народа оправдано и его происхождением. Это действительно были те же кельтские племена, которые вторглись в Малую Азию, где они в итоге осели, эллинизировались и стали частью древней Анатолии.

В целом сведения о кельтах-галлах крайне скудны и противоречивы, в том числе и по их собственной вине. Словно желая затереть все следы и остаться навеки в тени истории, кельтские племена в 390 году до Рождества Христова разграбили Рим и вместе со стенами вечного города поспешили уничтожить все римские исторические записи, сделанные до этого времени.

Однако, несмотря на такую нелюбовь к эпистолярному жанру, кельты оказались одним из немногих народов, которому выпала честь войти в корпус новозаветных книг.

Евангельское Благовестие достигло кельтов в ранние годы существования христианства. Одними из первых Евангелие о Христе услышали племена тех самых кельтов, которые вторглись во Фракию на Севере Греции в 281 году до Рождества Христова. Эти бродячие кельтские племена обрушились на спокойный эллинский регион и стали серьезно беспокоить его жителей. Именно тогда, задолго до Рождества истинного Спасителя Господа Иисуса Христа, другому «спасителю» пришлось обратить внимания на этот кочевой народ. Однако вместо апостолов и увещаний к кельтам были отправлены легионы солдат со штыками. Благодаря таким мерам страну удалось спасти от пришельцев. Этим «спасителем» стал царь эллинистического государства Селевкидов Антиох I по кличке Сотер (греч. Σωτήρ - «Спаситель»). Будучи регентом западных провинций государства, он громил кельтов, спасая местных жителей от незваных гостей, отчего и получил свое прозвище. Кстати, в плане прозвищ тех правителей, с которыми воевали кельты в Малой Азии, последним явно должно было быть лестно. После «спасителя» Антиоха I с кельтскими племенами воевал его сын Антиох II (287-246 гг. до Р.Х.) по прозвищу Теос (греч. «Бог»).

Итак, сначала «спаситель», а затем «бог» в течение пятидесяти лет пытались усмирить кельтов Малой Азии. И только пергамский правитель Аттал I (269-197 гг. до Р.Х.), раздраженный наглостью пришельцев, - кельты не только вторглись в Малую Азию, но еще и заставили местных жителей платить им дань, - окончательно зажал их в угол. Он разбил кельтов под стенами Пергама и вытеснил их в центральную часть Малой Азии, в район реки Галиса. С тех пор местных кельтов стали называть галатами, а эта область получила название Галатия [8]. Стоит ли говорить, что и этот правитель, воевавший с кельтами, получил в истории прозвище «спаситель» - Аттал I Сотер.

Именно Галатию дважды посещает Апостол Павел во время своего второго и третьего путешествия. И именно этим кельтам адресовал он свое послание. Так что послание к «несмысленным галатам», написанное им из Эфеса в середине 50-х гг. I века может, посему, иметь и второе самоназвание: «Послание Апостола Павла к Кельтам!».

Среди мыслей этого большого послания обращает на себя внимание одна строчка, где Павел, упрекая галатов в неверии, вдруг пишет о чем-то не совсем ясном: «О несмысленные Галаты!, - пишет он. - Кто прельстил вас не покоряться истине, вас, у которых пред глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый?» (Галл. 3:1).

Ясно же, что Христос был распят не у кельтов Малой Азии. И что значит «предначертание» [9] Христа перед глазами этого кельтского племени? Среди возможных вариантов ответов можно, в качестве гипотезы, предположить, что Павел сознательно дает реминисценцию на прошлых «спасителей», которые не только усмирили буйство кельтов, но и «вписали» их в культурный ряд эллинизированной Малой Азии. Они явились теми предтечами, которые позволили диким варварским племенам заговорить на греческом, приобщиться к цивилизации и стать «единым целым» с регионом первоначального Евангельского Благовестия. Именно через этих Сотеров Христос мог быть «предначертан» в истории галатов. Истинный Спаситель мог учить «несмысленных кельтов» смирению и «хорошим манерам» еще задолго до Своего пришествия. Через «царей-спасителей», воевавших с ними и в конечном итоге заставивших их осесть и «окультуриться»; не только соседние с кельтами племена, но и сами кельты были спасены от физического уничтожения в ходе бесконечных войн. Спасению от греха у кельтов Малой Азии предшествовало спасение от себя самих через военные миссии земных «Сотеров».

Можно предложить и другую версию. В пантеоне кельтов Малой Азии одну из самых важных ролей играл бог Езус (Hesus). Характерно, что жертвы, приносимые этому богу, как сообщает римский поэт Марк Лукан (39 - 65 гг. до Р.Х. ) в своей книге «Bellum civile», нужно было вешать на древо. Имя этого бога переводилось как «бог-господь». По этой причине некоторые исследователи называли галльского Езуса - кельтским Яхве [10]. Часто Езуса изображали в виде бородатого дровосека или резчика по дереву. Одно из наиболее известных таких изображений, найденно под собором Нотр-Дам в Париже. В XVIII веке антиквар и поэт Эдвард Уильямс уже смело проводит прямые аналогии между богом Езусом и Иисусом Христом [11].

Бог-плотник, жертва, висящая на древе, имя Езус, переводимое как «бог-господь», близкое по звучанию с именем Иисус, - возможно, такой символический ряд и позволил Павлу сказать галатам, что Иисус был предначертан у них и даже как бы у них распят [12].

Итак, в широком смысле церковь кельтских племен может претендовать чуть ли ни на половину древнехристианского мира. Однако в более узком и точном значении термин «Кельтская церковь» принадлежит двум далеким островам: Туманному Альбиону и зеленому острову Эйре.

Туманный Альбион - это образное название современной Великобритании, как бы ее второе литературное обозначение. Слово «Альбион» происходит от латинского «albus» - «белый», хотя есть иная версия, согласно которой это слово произошло от кельтского корня, означавшего «горы». Прилагательное «туманный» обязано своим существованием частым густым морским туманам, постоянно окутывающим низменные части острова. Неподалеку от Туманного Альбиона находится зеленый остров «Éire» - название государства Ирландия на местном языке. «Зеленой» Ирландию называют из-за того, что примерно половина страны покрыта зелёными лугами и торфяными болотами. Именно здесь христианство легло на благодатную религиозную и культурную почву кельтской нации и дало обширные и весьма оригинальные плоды.

Стоит отметить, что на территории современной Великобритании образ Кельтской церкви сформировался преимущественно под влиянием миссионеров, монахов и святых ирландского происхождения. Таким образом, под Кельтской церковью, в первую очередь, принято подразумевать церковь Ирландии.

III. После обозначения внешнего, географического, положения этой древней Церкви, необходимы некоторые замечания по поводу рецепции образа Кельтской церкви в богословских (и других) кругах.

Еще совсем недавно среди церковных историков, патрологов и богословов считалось общепринятым подозревать чуть ли не каждого ирландского монаха или миссионера древности в пелагианстве [13].

Почвой для этих алармистских настроений стало не только кельтское происхождение самого Пелагия, но и невероятная аскетическая строгость всего ирландского монашества, которая очень часто интерпретировалась авторами как нравственный волюнтаризм. Ирландские подвижники благочестия по сравнению с континентальными коллегами и в действительности были крайне строги в своих бдениях и духовных упражнениях. К сожалению, иногда это вызывало зависть и неприятие в европейских обителях с менее строгим укладом. В эпоху пелагианских споров к элементарной человеческой зависти [14] добавилась еще и возможность богословского обвинения.

Борьба с ересью монаха Пелагия настолько увлекла последователей Августина, что в этой «священной борьбе» все то, что не было похоже на августиновское учение, автоматически объявлялось ересью и клеймилось как пелагианство. Причем делалось это довольно грубо, а иногда даже переходило на совершенно неоправданные оскорбления личного характера. Достаточно вспомнить, каким «крепким словом» дискутировали с Пелагием блаженный Иероним и Орозий, оскорбляя и в самой грубой форме унижая Пелагия за его физическую полноту [15].

Так что вскоре нечистоплотные технологии богословских дискуссий слепили из кельтов образ невежественных, горделивых и объевшихся своей овсянки тупиц. Даже уже спустя 20 лет, в 414 году, Иероним описывает Пелагия как самого тупого, откормленного скотта, ступающего медленно, как черепаха, который даже человеческого звания не достоин, так как является настоящей «собакой с Альбиона» [16].

Конечно же, при таких страстях и анекдотах даже самые благочестивые подвижники и аскеты с далеких островов вызывали подозрение и неприязнь. «Суровое» ирландское монашество уже «a priori» воспринималось как крен в сторону человеческих усилий в ущерб действию божественной благодати. Именно в аскетической практике, и более ни в чем ином, усматривали европейцы пелагианство у кельтов. Для них это было воплощением пелагианских идей, их аппликацией, приложением, практическим осуществлением [17].

Почти все ирландские монахи, которых и так недолюбливали на континенте, заочно становились пелагианами. Несмотря на то, что спор блаженного Августина и Пелагия происходил на севере Африки в конкретном историческом контексте, первые антипелагианские «десанты» были высажены именно в кельтской Британии.

О действительном догматическом пелагианстве Британии у нас нет практически никакой информации. Существуют только некоторые свидетельства в «Хронике» Проспера Аквитанского. Под 429 годом у него находим заметку о неком Агриколе, который был сыном пелагианского епископа и распространял идеи самого Пелагия по Британии [18].

Миссия святого Германа Оксерского в 429 и затем в 446 годах, по благословению папы Целестина I направленная против последователей Пелагия, находившихся на британских островах, явилась первой в истории Западной Церкви спланированной компанией против «еретиков».

Однако до сих пор остаются отрытыми вопросы как о пелагианстве самого Пелагия, так и о наличии исключительно пелагианских идей среди кельтских монахов [19]. Тем не менее, борьбой с некими «пелагианами» Туманного Альбиона были озабочены папы Иннокентий I, Бонифаций I, Бонифаций II, Иоанн I и даже святитель Григорий Великий.

Впрочем, в пелагианстве обвинялись не только островные кельты, но и многие подвижники и мыслители Западной церкви. Так, им стал один из теоретиков монашеской жизни на Западе преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, борец с ересями и догматист святой Викентий Леринский, автор знаменитого антиавгустиновского трактата «Praedestinatus» Фауст из Риа, агиограф и церковный писатель Геннадий Марсельский и многие-многие другие, кто не соглашался с богословским мнением епископа Гиппонского.

Эта поспешность в создании богословских штампов, а также ряд отличий в каноническом и календарном вопросах привели к тому, что Римская Церковь с большим недоверием относилась ко всему, что несло на себе печать Кельтской церкви [20].

В западной богословской традиции только в XVI веке пелагианство «чистой воды» стали отделять от позиций тех, кто просто не был согласен с блаженным Августином. Начиная с иезуита Молины и доминиканца Банезы в XVI веке, а также янсенистов XVII-XVIII веков в богословских штудиях стал использоваться новый термин: «семи-пелагианство» или полупелагианство. Однако это не облегчило положения оппонентов Августина, которых имплицитно все так же считали пелагианами [21].

IV. Вторым препятствием и предрассудком на пути к пониманию кельтского церковного наследия является эзотеризм на кельтскую тему. В наше время духовное наследие кельтов превращается в большущий мешок, из которого пытаются достать все, что вздумается. Огромное количество книг в стиле New Age, претендующих на научность, пытаются разгадать некий «кельтский код», содержание которого зачастую зиждется не на фактах и документах, а на собственных фантазиях авторов.

Происходит это, скорее всего, по банальной причине - спрос рождает предложения. Мы являемся свидетелями невероятного «кельтского бума». Кельтские темы можно видеть в кино, ими увлекаются музыканты, они привлекают художников, вдохновляют поэтов, и, конечно же, религиозных мыслителей.

Фильмы «Властелин Колец», «Гарри Потер» и «Хроники Нарнии» [22], творчество групп «Аквариум», «Enya» и «Jethro Tull» [23], богатство того, что называют кельтским фолком, танцевальные шоу Майкла Флетли [24], произведения Дейва Джона Дункана и Макферсоновские «Поэмы Оссиана» [25], романы Вальтера Скотта и стихи Томаса Мура, картины Джима Фитцпатрика и книги Льюиса и Толкиена, массовые шествия 17 марта [26] и всевозможные экшены на «Бельтайн» и «Самайн» [27] - все это лишь некоторые примеры кельтского бума, молниеносно охватившего наш современный мир. Культурный Гольфстрим далекого острова устойчиво входит в моду и греет сердца многих за пределами Ирландии и Туманного Альбиона. Это порождает массу предложений самого экзотического и даже экстремального характера. Все чаще обращает на себя внимание тот факт, что «кельтский продукт, предлагаемый под маркой "Celtic spirituality"», несет на себе печать неоязыческого мифотворчества.

В какие только сказочные формы не обряжают кельтское наследие дельцы от Нью-Эйджа. Грубо искажая факты, зачастую руководствуясь одной только фантазией, они массово популяризуют свои подделки и фикции. На наш взгляд, уже давно назрела необходимость разгрести этот псевдо- кельтский мусор и достать из-под книжных завалов настоящие имена.

Даже молодежная университетская секта «Новый Акрополь» не поленилась включить в круг своих эзотерических лекций «басни» собственного сочинения на тему «Загадочный мир кельтов» [28].

Если современному христианскому миссионеру при диалоге с обществом приходится разрушать мифы о христианстве [29], то добросовестный исследователь в области кельтологии просто обязан развалить саму кельтологию, неизлечимо больную «интеллектуальным циррозом». Как известно, цирроз часто возникает при алкоголизме, который приводит к неспособности печени очищать кровь. Современная литература о кельтах настолько опьянена псевдонаучностью, что почти не способна фильтровать саму себя. Этот недуг разваливает кельтологию, как цирроз больную печень, издавая «мутную» кельтскую литературу. Кроме того, мифологизация и оязычивание кельтского наследия является не только признаком мутации самой науки, но и грабежом христианской сокровищницы кельтов. Ведь все то, что мы ценим, что любим в кельтском наследии - затейливость сюжета, живость красок, утонченность рисунка, красоту звуков, магизм характера - все это было выпестовано именно кельтами-христианами. Именно в христианской Англии были созданы и сохранены все фольклорные предания, а также легенды Артуровского цикла. Именно в христианской Ирландии на полях евангелий и псалтирей были написаны самые известные миниатюры и причудливые вязи. Именно в лесах христианского Уэльса создавались и записывались песни бардов и божественные гимны [30]. И именно в стенах шотландских монастырей крепло самосознание кельтов и укрывались от преследований языческих королей странствующие поэты.

От святого Патрика, а не от племен богини Дану вели свое духовное рождение ирландцы. Преподобную Бригитту, а не рогатую богиню плодородия чтили они как свою духовную мать. Преподобный Коламба, основатель монастыря на острове Айона, а не мифический король Луг был и остается духовным наставником и патроном шотландцев. К преподобной Меланжелле, а не к парнокопытным фавнам и минотаврам обращались валлийцы в молитве. И преподобный Колумбан Младший с его учениками, а не кровавые боги Камулос и Морриган прославили ирландцев на континенте.

Весь современный кельтско-языческий «диспансер» с его «рогами и копытами» не просто является ложью о красоте кельтского духовного наследия, но еще и подпитывает мощный антихристианский фронт, чем соблазняет многие умы. Литература нью-эйджа даже кельтских святых умудряется "перерабатывать" на свой языческий лад. Часто поэтому термин Кельтская церковь вызывает смущение, а к публикациям на эту тему стоит подходить с большой аккуратностью. Как писал в своей замечательной, уже ставшей хрестоматийной книге «Кельтское богословие» валлийский исследователь Томас О'Луглин: «Кельтский штамп "Мудрость друидов", кажется, уже присутствует на всем, связанном с ирландским интеллектуальным прошлым. В религиозном измерении это создало языческое возрождение и религию "New Age". Это размывание границ между фантазиями New Age и Кельтской церковью беспокоит многих христиан» [31].

V. Наконец нужно сказать несколько слов о последнем искушении в мире кельтов. Современному исследователю в области христианской кельтологии, используя труды различных ученых, необходимо учитывать, а иногда даже преодолевать, протестантско-католическую полемику за право обладания кельтским наследием.

Несмотря на то, что именно протестантские ученые зародили интерес ко всему кельтскому в истории Церкви на британских островах, они часто в своих исследованиях смешивали религиозные и политические мотивы. Собственно новые политические и исторические реалии стали импульсами для глубокого протестантского интереса к судьбе Кельтской церкви.

Протестантские исследователи стремились изобразить эту церковь не римской, находящейся в жесткой оппозиции к папству, как бы прото-протестанской, и даже проанглийской. Исторически такая тенденция вполне понятна, ведь если вся эта земля была издревле протестантской, то значит и титул «Защитник веры» (Fidei defensor), который носит британский монарх, не теряет своего смысла и в рамках Англиканской Церкви.

В свою очередь, католические ученые пытались всеми силами доказать обратное. В их исследованиях Кельтская церковь, несмотря на явные конфликты с Римом касательно обрядов, уставов, календаря, и даже некоторых экклесиологических моментов, была верной частью Церкви Рима. Так или иначе, окончательная точка в этой полемике еще не поставлена. Однако каждый исследователь, прежде чем читать тут или иную книгу по христианской древности кельтов, должен, по возможности, выяснить к какому лагерю принадлежит автор. Такое понимание поможет избежать некоторых кренов в авторских интерпретациях.

Впрочем, эти полемические мотивы не принижают научное значение и качество исследований как протестантских, так и католических ученых. Многое из того, что мы знаем сегодня, было создано именно их трудами. Но учитывать огонь и пекло жарких споров, в которых создавались их труды, необходимо.

Из всего выше сказанного, можно сделать следующий практический вывод: для современного ученого первая из задач при изучении христианской кельтологии состоит в том, чтобы выделить зерно истины среди огромной кучи мусора и фантазий. Нельзя забывать и о догматических штампах и богословских клише времен пелагианских споров. А при использовании серьезной западной научной литературы нужно учитывать ее полемический характер, сформированный столетними дебатами между протестантскими и католическими кельтологами.

Кто знает, может быть именно взгляду современного православного исследователя и откроется подлинное понимание глубины христианского наследия древней Кельтской церкви, и к замысловатому кельтскому коду будет найдет свой ключик.

[1] Правда, впервые слово «этнография» появилось в 1607 году и обозначало сборники трудов по вопросам культуры различных народов. В научном смысле термин «этнография» использовался в 1791 году в Нюрнбергском этнографическом альбоме. Тогда же появляется второй термин «этнология», который то являлся синонимом этнографии, то позиционировался как отдельная область знаний. См. об этом: Le Magazine littéraire. Paris, N° 475 (mai 2008), pp. 58-85.

[2] Эдвард Ллойд (1660- 1709), естествоиспытатель и ботаник по увлечениям, довольно поздно стал заниматься кельтскими древностями (преимущественно Уэльса). Ему не удалось больше ничего написать и издать на эту тему из-за скоропостижной кончины от воспаления легких на 49 году жизни.

[3] У Джеймса Ушшера мы даже не найдем термин "Кельтская церковь", который не существовал еще в то время. См.: Thomas O'Loughlin. Celtic Theology: Humanity, World, and God in Early Irish Writings. Continuum Intl Pub Group. 2000, p. 2.

[4] О широте кельтского расселения см. новое исследование на эту тему: Alexander Falileyev. Celtic Dacia: Personal Names, Place-Names and Ethnic Names of Celtic Origin in Dacia and Scythia Minor (2007). В книге исследуются топонимы и имена кельтского происхождения на территории современной Румынии и Западной Украины.

[5] Латенская культура - кельтская культура железного века (первая половина I тыс. до Р.Х.). Была распространена по всей Центральной и Западной Европе (Франция, Швейцария, Испания), на Балканах, Малой Азии, Британии и Ирландии. Названа по имени селения La Tène (Швейцария), где были обнаружены самые яркие образцы при археологических раскопках 1857 года.

[6] Lhuyd, E. «Archaeologia Britannica; An account of the languages, histories, and customs of the original inhabitants of Great Britain». Irish University Press, 1971, p. 290.

[7] Есть и другая версия происхождения слова галлы от лат. Galli - «молочные», то есть «белокожие».

[8] Это одна из версия происхождения слова «Galatai». Согласно другой, более популярной, Галатия получила своё название по имени «галлов», кельтских иммигрантов. Так как жители Галатии представляли собой смесь галлов с греками, то поэтому в литературе их часто называли «Галло-греками», а страну «Галло-греция».

[9] Греч. глаг. «προεγραφη» от «προγραφο» - писать первоначально, прежде всего, раньше всех.

[10] См. J. A. MacCulloch. The Gods of Gaul and the Continental Celts. // The Religion of the Ancient Celts. Chapt. III. New York. 1911. pp. 23-48.

[11] The Barddas of Iolo Morganwg: A Collection of Original Documents, Illustrative of the Theology Wisdom, and Usages of the Bardo-Druidic Systems of the Isle of Britain. vol. I., edit. by J. Williams, London. 2004.

[12] Это все не более чем гипотезы автора. Существует объяснение этому месту с точки зрения библейской текстологии и филологии. Согласно последним здесь мы имеем ошибки переводов, которые не всегда точно передают мысль автора и текста оригинала.

[13] См. J. MARKALE. Le périple de saint Colomban (Itinéraire du sacré 1), Chêne-Bourg 2001; А также см. материалы, находящиеся в одном из лучших научных сборников по колумбианской тематике, ежегодно выходящем в Италии «Archivum Bobiense» (все материалы на итальянском языке), напр. №№ XVIII-XIX, 1996-1997, pp. 27-53; № XX, 1998. pp. 61-124; № XXV, 2003, pp. 361-368.

[14] См., например, описание ирландцев Годскалком в поэме к Ратрамну (Много мужей в крае том, одаренных умом и талантом / Царскую щедрость ценя, ученостью ярко блистая / Съехались все ко двору, соседям на зависть и миру). Carmen ad Rathramnum, MGH, Poet. Lat. III. Berlin. 1896. pp. 107-109.

[15] Nicholson, M. Forthomme, «Celtic Theology: Pelagius», in An Introduction to Celtic Christianity, James P. Mackay, ed. T & T Clark: Edinburgh, 1989, pp. 389-390.

[16] Nicholson, M. Forthomme. p. 387.

[17] По мнению некоторых исследователей, само по себе «ранее» пелагианство было скорее моральным учением, чем вероучительной доктриной. См. Liam de Paor. Saint Patrick's world. The Christian culture of Ireland's apostolic age. Dublin, 1996, p. 18.

[18] Malcolm Todd. Roman Briitain 55 B.C. - 400 A.D. 1981, p. 79.

[19] См. об этом подробно: Nicholson, M. Forthomme. Цит. соч. pp. 391-411.

[20] Daniel Rops. Irlande. Île des Saints. Paris. 1961, pp. 1-12.

[21] См. новую работу на эту тему: Соколовски Августин. Блаженный Августин как матрица всех заключений в богословии Корнелия Янсениуса // Церковь и время, №1, 2008.

[22] Все три картины сняты по произведениям британских авторов (Джон Рональд Толкиен, Джоан Кэтлин Роулинг, Клайв Стейплз Льюис), которые широко использовали кельтскую мифологию для своих сюжетов и персонажей.

[23] Список групп и исполнителей, которые используют в своей музыке кельтские инструменты или мелодику можно продолжать до бесконечности.

[24] Всемирно известное ирландское танцевальное шоу Riverdance. См. http://www.riverdance.com

[25] С них начался литературный интерес к кельтской тематике.

[26] 17 марта - День святого равноапостольного Патрика, просветителя и епископа Ирландии. Во всем мире сопровождается массовыми шествиями, парадами, выступлениями. О праздновании в Москве и в др. городах России см. мою статью в журнале "Фома" | №3/59 | март 2008 или http://www.foma.ru/articles/1490

[27] Бельтайн и Самайн - два самых важных праздника кельтского календарного года, который делился на два равных периода. Самайн (Самхейн) отмечается 1 ноября и Бельтайн (Бельтэйн, Белтан) - 1 мая. Эти даты были связаны с важнейшими вехами скотоводческого кельтского календаря - выгоном скота на летние пастбища в первые числа мая и возвращение его в стойла на зимний период - к 1 ноября. В эти дни проходят концерты кельтской музыки.

[28] См., напр., вводный курс «Великие учения Востока и Запада», лекция «Загадочный мир кельтов», программа Философской Школы «Новый Акрополь». Под заманчивым названием курса авторы говорят все, что вздумается, не ссылаясь ни на один источник. См. также примеры псевдонаучной информации о кельтах: А. Мироненко «Золотая арфа кельтов », журн. «Новый Акрополь» № 1/2003 г.; // «Кельты. Зов вечности», журн. «Человек без границ» №12 (декабрь 2007).

[29] Так, например, на одной столичной радиостанции выходила в эфир передача, которую вел проф. Московской Духовной Академии дьякон Андрей Кураев, с характерной рубрикой «Развал мифов о православии».

[30] Собственно говоря, только с распространения христианства и начался письменный период у кельтов. Знаменитое огамическое письмо относится к этому же христианскому периоду и изобилует огромных количеством записей христианского содержания. См.: Liam de Paor, pp. 3-5.

[31] Thomas O'Loughlin. Celtic Theology. p. 2.

Источник: Портал Богослов.Ru.

Вл. С. Соловьев. Пелагий