Скры мя в селении в день зол моих, покры мя в тайне селения Своего.

Пс. 26, 5

Благодатию Всесвятаго и всеосвящающаго Духа освящен ныне храм сей, чтобы ему быть небоподобным жилищем Божиим, святилищем таинств, прорицалищем Слова Божия, лествицею, досязающею до небес, для восхождения молитв веры к престолу Всевышнего.

Благословен Бог, благоволивый тако, ради споспешествования спасению душ наших. Благословенны рабы Божии, споспешествовавшие сему делу благодати попечением, трудом, соединением доброхотных даяний, из коих и малая лепта будет иметь не низкую, а может быть, и очень высокую цену пред очами Бога, взирающего на сердце дателя. Благословение Бога Отца да осеняет, свет Иисуса Христа, Сына Божия, да просвещает, крыло Святаго Духа да покрывает, ныне и присно, всякую душу человека, входящего во святилище сие с верою и любовию к Богу, с молитвою и упованием на Него, с признанием своей немощи и греховности, с желанием благодати Его, для исполнения заповедей Его. Истинный Бог и Господь наш Иисус Христос, Который есть воскрешение, и живот, и покой умерших о Господе, по молитвам веры, здесь приносимым, да исполняет до совершения меру покоя, да утверждает надежду блаженного воскресения душам, в покаянии и вере скончавшихся, коих телеса окрест храма сего почивают на уповании воскресения.

Поелику же особенность освященного ныне храма есть та, что он создан на месте погребения усопших о Господе, то сие подает нам случай и побуждение нечто сказать о благочестивом обыкновении созидать храмы Божии на местах погребения усопших и погребать усопших при храмах Божиих.

Храм нужен не Богу, Которого престол есть небо и земля подножие и Которого вселенная не вмещает, но человеку для прибежища к Богу через всевозможное устранение от суеты тварей, в которой чувство присутствия Божия потеряно. Так определяется место храма; подобным образом определены быть могут и особенные часы храма. Особенно нужен человеку храм Божий, во-первых, в час благоговения, для принесения славы Богу, яко Богу, Всевышнему, Всесовершенному, славословие Которого есть рай и блаженство даже на земли; во-вторых, в час радости, для принесения благодарения Богу Творцу, Промыслителю, Спасителю; в-третьих, в час душевной скорби, для излияния души пред Богом, Который, в откровении Своем, благоволил между прочим явить себя в имени Утешителя.

На сие последнее употребление храма Божия, то есть на употребление оного во время печали, указует святый Давид, когда, паче всего прося и взыскуя от Господа, чтобы посещати храм святый Его (Пс. 26, 4), поставляет сему в причину, яко скры мя в селении Своем в день зол моих, покры мя в тайне селения Своего. Слова сии, может быть, относятся к тому дню жития Давидова, когда он, в смертной опасности от Саула, в бегстве, один, без оружия, без хлеба, без помощи, пришел в скинию Божию в Номве, и хотя тут был на то время Доик, сделавшийся после доносителем Саулу на Давида и проливший за него кровь многих невинных, однако и Доик Давиду в сие время не повредил, и Саулу его не предал, и первосвященник Авимелех, даже с отступлением от закона, снабдил Давида хлебом освященным и мечом Голиафа, для защиты в случае нападения. Сей случай есть один из тех, в которых Бог веру и благочестивое доверие человека, прибегающего к храму Его в труднейшие часы жизни, оправдывает, по-видимому, случайным, но удивительно верным в его пользу направлением и обстоятельств, и свободных расположений других человеков. Впрочем, сей ли точно случай был в мыслях Псалмопевца или нет, но поелику он желает всегда посещать храм Божий, и даже жить в дому Господнем, по той причине, что Господь скрыл его в селении Своем в день зол, то из сего видно, что он приписывает храму Божию постоянное преимущество быть прибежищем для бедствующих и печальных, крепкою оградою безопасности, сокровищницею благодатного утешения.

Смерть, по обыкновенному понятию и по естественному чувствованию, не есть ли верх зол? Смерть любезных нам не есть ли полнота скорбей? — Итак, полезно и благодетельно, чтобы на краю могилы, где с любезными нам погребается наше благополучие, наши радости, наши надежды, стоял храм Божий, куда можно принести самую горькую печаль, чтобы получить колико сладостное, толико же верное утешение. Да внидет сюда препровождающий новопреставленного или еще скорбящий о давно умершем и да услышит сострадательное увещание Апостола: Братие, о умерших да не скорбите, якоже и прочии не имущии упования (1 Сол. 4, 13). Да внидет осиротевший и падет в объятия Отца сирых. Да внидет вдовица и, с надеждою неизменного покровительства, припадет к Судии вдовиц (Пс. 67, 6). Да внидет лишившийся детей и найдет их в верных руках неизреченно благого и благодетельного Любителя детей, глаголющего и некоторым родителям, как некогда сказал Апостолам: Оставите детей, и не возбраняйте им приити ко Мне: таковых бо есть Царство Небесное (Мф. 19, 14). Всяк, пораженный зрелищем смерти, да внидет сюда, во храм за нас Умершего и ради нас Воскресшего, и да воскреснет духом, вняв слову воскресения: Аще бо веруем, яко Иисус умре и воскресе, тако и Бог умершия во Иисусе, то есть с верою в Него, приведет с Ним (1 Сол. 4, 14). Из сего краткого рассуждения можете усмотреть, братия, как сообразен с назначением храма, как нравственно полезен, обычай устроять храмы при местах погребения и погребать при храмах.

Но должно признаться, что сие изъяснение не будет еще удовлетворительно для тех, которые знают, что для обычая церковного, дабы он был правилен и чист, не довольно того, чтобы он основан был на благовидных соображениях и чаемой пользе; а надобно, чтобы он глубже и непоколебимее утвержден был на непреложном и прямом свидетельстве Слова Божия или, по закону единства Церкви, на верном предании от первых образцовых времен христианства. Войдем в некоторое изъяснение, чтобы, по возможности, удовлетворить и сему требованию.

Обычай Иудейской Церкви в обращении с умершими, утвержденный Моисеевым законом, далеко разнится от обычая Церкви Христианской. Там прикоснувшийся к умершему почитался нечистым и место, где лежал умерший, почиталось нечистым. Посему там положить умершего в дворе храма значило бы осквернить храм. Почему так было в Церкви Ветхозаветной, а не так в Церкви Новозаветной? — Смерть была нечиста от Адама, как нечистый плод греха его. Но Христос очистил и освятил смерть Своею пречистою и пресвятою смертию. От Его Богопричастного Тела, за нас пострадавшего, от Его Божественной Крови, за нас излиянной, простерлась очистительная сила на все человечество, преимущественно же на тех, которые приобщены к таинственному Телу Его чрез таинство святого Крещения и святой Евхаристии. Посему для нас, христиане, смерть может быть так же чиста, как жизнь, и умершие наравне с живыми могут принадлежать храму Господню, потому что, наравне с живыми, принадлежат Господу. Никтоже бо нас, — по учению Апостола,— себе живет, и никтоже себе умирает. Аще бо живем, Господеви живем; аще же умираем, Господеви умираем. Аще убо живем, аще умираем, Господни есмы (Рим. 14, 7—8). По сей принадлежности всех Единому Господу, тогда, как живые стоят во храме Господнем, умершие, как бы продолжая пребывать в общении церковном, почивают окрест храма; некоторые же, которые достовернее и совершеннее других усвоены Господу и которых смерть преимущественно честна пред Господем (Пс. 115, 6), как-то святые мученики, по обычаю, сохраненному священным преданием, почивают телесами своими под самым алтарем храма. Одни упокоиваются тайнодейственною и молитвенною силою алтаря: другие самому освящению алтаря споспешествуют силою своих молитв и данной им благодати.

Можем и в Слове Божием показать основание сего обычая, преданием в Церкви сохраненного. Глаголано бысть Моисею хотящу сотворити скинию: виждь бо, рече, сотворити вся по образу, показанному ти на горе (Евр. 8, 5). Но что показано ему на горе? — Образ и тень небесных вещей, как сказует Апостол. Итак, вот коренной закон храма, который нет причины отменить и для храма христианского: храм должен быть сотворен во всем, как можно, по образу вещей небесных, показанных достойному созерцателю. Как образ небесных вещей для храма ветхозаветного созерцал Моисей на горе Синае, так образ небесных вещей для храма новозаветного показан был Иоанну Богослову в откровении, где он, между прочим, сказует: Видех под олтарем души избиенных за слово Божие, и за свидетельство, еже имеяху, то есть души святых мучеников (Апок. 6, 9). Не нам и не теперь открывать тайну, для чего там души святых мучеников сокрыты до времени под алтарем, а не ликуют окрест алтаря; довольно для настоящего рассуждения заметить, как верно в видимой Православной Церкви все сотворено по образу небесных вещей. Там, в славном храме небесном, души святых мучеников под алтарем: и здесь, в земном таинственном храме, мощи святых под алтарем. Если же прилично телесам святых почивать под самым алтарем святаго храма, то не неприлично и то, чтобы телеса верных почивали окрест алтаря и храма.

Примечай, душа христианская, священную и даже таинственную важность обыкновения тела усопших о Господе полагать при храме Господнем. Они достойны сей почести потолику, поколику сами суть храмы Божии, члены Тела Христова, жилища Святаго Духа. Помышляй о сем часто, со вниманием, пока носишь земное тело; и со тщанием очищай свое тело воздержанием, освящая упражнениями благочестия, устрояй ему нетленную одежду из дел веры и добродетели, дабы, когда ты отложишь свое тело и его положат близ святилища Господня, не возгнушалась оным святыня Господня, как не очищенным от растления Адамова и твоего собственного, и не отринула от себя жребия твоего ко жребию тех, ихже расточишася кости при аде (Пс. 140, 7), но восприяла тебя в наследие непiленно, и нескверно, и не увядаемо, соблюдено на небесех (1 Пет. 1, 4). Аминь.

Текст приводится по изданию: Святитель Филарет (Дроздов). Избранные творения. Акафист. М.: Паломникъ, 2003. С. 128-133